Интеллигент советского разлива любил кофе, армянский коньяк и наизусть шпарил цитатами из «Двенадцати стульев» и «Золотого теленка». С легкой руки Ильфа и Петрова в обиход образованных обывателей вошли многие образы из этих романов, которые первоначально были просто еженедельными фельетонами в газете «Гудок». Почетное место среди колоритных типажей занимает троица «сыновей лейтенанта Шмидта». Сама концепция развода на мелочь провинциальных чинуш казалась милой и относительно безобидной штукой, активно применяемой в современной политической жизни балтийской провинции.
Между тем феномен самозванства исторически имел на Руси прочные корни, которые регулярно давали те еще побеги и плоды. Стоит вспомнить Великую Смуту, когда уже после гибели Лжедмитрия II, переходящая как эстафетная палочка от одного авантюриста к другому Марина Мнишек вместе с сыном и казачьим атаманом Заруцким «гастролировала» по Нижнему Поволжью. Пока окрепшие центральные власти не полонили эту банду и не перевешали ее руководителей от греха подальше. Что не помешало в следующем веке сотрясать Российскую империю очередному самозванцу – чудесно спасшемуся Петру III, Емельяну Пугачеву. Одному из сорока претендентов на эту роль
Кстати, под тем же псевдо выступал и один из первых лидеров Черногории Стефан Малый. С ним в Петербурге решили даже дружить, т.к. никаких претензий на имперский престол он не выдвигал, а неприятности доставлял сугубо османской державе.
Прошли века, Самозванец малость измельчал, выродившись в выше упомянутых «сыновей лейтенанта Шмидта», хотя козыряние высокими связями, родством или знакомством ни куда не ушли из обычной жизни, да и из политики также.
«Центр за нас»
Трудно вспомнить региональную избирательную кампанию, где бы один или несколько претендентов не позиционировали себя в качестве «кандидатур Кремля». Обычно для этого используются всякого рода намеки, недомолвки, якобы случайные оговорки о недавних встречах с «Самим» и прочие штампы из стандартного набора обмишуривания доверчивых граждан. Ну не станут же они напрямую звонить президенту или премьеру и спрашивать их о поддержке того или иного хорошего человека из далекого Тмутараканска.
Обычно «кремлевской козырной картой» начинают активно играть те кандидаты, которые явно опаздывают с началом избирательной кампании. Да и стартуют с низкой позиции в рейтингах, пользуясь поддержкой не самых влиятельных фракций региональной элиты. Тут уж поневоле начнешь надувать щеки и пучить глаза, чтобы произвести устрашающее впечатление на оппонентов. Намеки на поддержку «из Центру» особенно впечатляют пожилых граждан и чиновников. Обе категории остаются наиболее лояльной частью электората и всегда готовы встать под знамена вождей и их местных креатур.
Обожают этот прием и профессионалы электоральных игрищ, политехнологи, которые чураются монотонной работы на местах, стремясь всю кампанию выиграть ссылками на «высоких покровителей» в «таком месте, какое вы даже себе не представляете». В качестве этих самых якобы «покровителей» при этом всегда можно использовать десяток-другой функционеров из второго или третьего эшелона, которые решать ничего не решают, но роль «руки Кремля» за небольшие дивиденды сыграть вполне в состоянии. Про положение на местах и линию руководства эти люди, впрочем, знают примерно столько же, сколько про обратную сторону Луны. Но очень рады стать медиа-звездой хотя бы местечкового масштаба и почувствовать себя вершителями судеб. В случае же победы ведомого ими «сына лейтенанта Шмидта» появляется возможность дополнить моральное удовлетворение чем-то более материальным.
Все эти рассуждения навеяны досужими наблюдениями за фактическим началом избирательной гонки за кресло мэра Калининграда. Все-таки благое дело Балаганова, Бендера и Паниковского живет и побеждает и на наших европейских берегах.
